ГЛАВНЫЙ ВОПРОС СЪЕЗДА

Номер «Школьного психолога», который вы держите в руках, по всей логике должен был стать предсъездовским. Однако к тому времени, когда о проведении съезда практических психологов было официально объявлено, в номере уже не осталось свободного места. Да и времени для написания каких-то специальных материалов тоже уже нет. Поэтому нам ничего не остается, как выпустить самый обычный номер, отдав дань предстоящему важнейшему событию только в редакторской колонке. Что я и делаю.
Самое интересное, что ничего нового я сказать не могу. Надеюсь, читатели помнят прошлогодний майский «Школьный психолог» № 17, в котором была опубликована подборка статей «Навстречу коллегии» Министерства образования РФ. К сожалению, за год совершенно ничего не изменилось, так что все опубликованное можно было бы повторить слово в слово. Вот только неписаные журналистские законы не позволяют печатать дважды одно и то же.
Но все же одну фразу мне хотелось бы воспроизвести. Если на сакраментальный вопрос «зачем психолог в школе?» существует множество различных ответов, то это означает, что ответа нет вовсе. Согласны? А теперь переведите вопрос на более высокий уровень и спросите «зачем системе образования психологическая служба?» Вариантов будет не меньше, а значит, и здесь ответ отсутствует.
Отсюда, на мой взгляд, основная сегодняшняя проблема развития психологической службы — это подмена содержания организационными приемами. Все обсуждают и даже пытаются фиксировать в немногочисленных документах только одно: как строиться. А в ответ на вопросы: что делать, построившись, и уже тем более зачем это делать, — фигура полного умолчания.
Министерству такой подход, пожалуй, простителен — ведь все мы знаем, что бывает, когда оно начинает заниматься содержанием образования. А вот профессиональному сообществу размытое содержание собственной деятельности как-то не к лицу. И если предстоящий съезд внесет ясность в этот вопрос, то сможет претендовать на звание исторического.

Марк САРТАН