ПОГРУЖЕНИЕ БЕЗ СНАРЯЖЕНИЯ
Арт-терапия: границы метода
 |
Людмила ЛЕБЕДЕВА
|
Тема этой проблемной лекции
— своеобразный отклик на метафорическое
название III Всероссийской недели школьной
психологии «Погружение», а также повод обсудить
в профессиональном сообществе поверхностную и
глубинную стороны массового применения
арт-терапии психологами образования (и не
только).
Иными словами, безграничная популярность
арт-терапии как метода психологической практики
требует ответственного отношения, осознания
теоретико-методологических основ и границ
метода, или глубины «погружения без снаряжения»,
безопасной не только для клиента, но и для самого
психолога (арт-терапевта). В этом контексте
метафора «профессиональный фридайвинг»
отражает уровень
профессионально-психологической компетентности
специалиста по арт-терапии.
Наряду с погружением в глубь метода, логично
обсудить и интроспективные ресурсы арт-терапии:
«погружение вглубь себя, во внутренний мир, в
собственные чувства и переживания...»
Таким образом, на лекции предполагалось
обсудить:
• проблемы становления арт-терапии как научной
области знаний (теоретико-методологические
основы, модели, понятийное поле);
• проблемы практического применения (ресурсы и
ограничения).
Проблемная лекция адресована: психологам —
«продвинутым» и начинающим специалистам по
арт-терапии; педагогам и воспитателям, склонным к
«психологическому фридайвингу1»
в педагогической работе; терапевтически
ориентированным практикам и просто
интересующимся слушателям.
Очевидно, что жанр проблемной лекции
раздвигает рамки монолога до диалога и
дискуссии.
ВОПРОСЫ АУДИТОРИИ
Наиболее характерные вопросы аудитории можно
разделить на 4 группы.
1. Вопросы «на прикосновение к методу»
• Можно ли посещать арт-терапевтическую
группу, если не имеешь опыта рисования и
художественных способностей?
• Можно ли научиться рисовать и развить
эстетический вкус и креативность в процессе
арт-терапии?
• Будут ли оценивать работы, организовывать
выставки, показывать и обсуждать содержание
творческих продуктов с другими людьми за
пределами терапевтической группы?
• Кому противопоказана арт-терапия?
«Я была у психоаналитика, и он в конце сеанса
предложил мне нарисовать свой сон и переживания.
Была у арт-терапевта: он предложил сначала
нарисовать чувства, переживания и сон, а потом
рассказать об этом». Изменится ли сумма от
перемены мест слагаемых?
2. Вопросы «на понимание»
• Что такое арт-терапия? Это — область знания,
направление, метод, форма, средство или
технология психологической или
психотерапевтической работы?
• Являются ли понятия «арт-терапия» и «терапия
искусством» синонимами?
• Что такое арт-терапевтическая сессия? Какова
продолжительность сессий и сколько их надо
провести, чтобы получить результат? Есть ли
ограничения по возрасту и составу групп?
• Что является маркером (индикатором?) для
завершения индивидуальной и групповой
арт-терапии?
3. Вопросы как проблемы
• Возможно ли оставаться в парадигме
арт-терапии, если клиент отказывается рисовать
или испытывает устойчивое разочарование от
продукта художественного творчества?
• Всегда ли эффективна арт-терапия, или это
модное явление в психологической работе?
• Если психолог применяет рисуночные техники,
значит ли это, что он проводит арт-терапию?
• Возможно ли проведение урока рисования
методом арт-терапии?
• Арт-педагогика и арт-терапия — знак
равенства или неравенства? Может ли педагог
(учитель, воспитатель) позиционировать себя как
арт-терапевт? А психолог? Что для этого нужно?
Может ли учитель рисования, не имеющий базовой
психологической подготовки, но прошедший курсы
арт-терапии, вести арт-терапию в клиентских
группах?
4. Вопросы на поиск «спасательных средств»
• Что делать, если визуальная модальность не
является ведущей?
• Можно ли в упражнениях на визуализацию
предлагать закрывать глаза интровертам?
• Можно ли включать музыку во время работы?
• Почему спонтанные рисунки предлагается
выполнять нерабочей рукой?
• Можно ли показывать способы работы с
материалами и предлагать образцы творческих
работ?
• Можно ли сочетать психокоррекционные
упражнения, арт-техники, игровую терапию,
музыкальную терапию, проективные тесты,
предлагать домашние задания?
• Чем руководствоваться при подборе методов и
средств «под задачу» каждого участника группы?
• В чем выражается терапевтический эффект, как
его зарегистрировать? Может ли психолог
управлять терапевтическим процессом?
• Можно ли стать арт-терапевтом по книгам? Где
получить образование?
• Как научиться «читать» рисунки, понимать
закодированное в них послание?
Вопросы нетрудно продолжить. Очевидно, что
ответы на них займут далеко не один лекционный
час и не один том научного издания.
В этом фрагменте текста проблемной лекции мне
хотелось бы аргументировать некоторые
теоретические представления в контексте
понятийного ряда «рисунок — проективный рисунок
— спонтанный рисунок — рисунок-экспромт» и
поделиться размышлениями о подходах к пониманию
скрытого смысла художественного продукта
субъекта арт-терапевтической работы. Ведь
рисование как художественное самовыражение
настолько открыто и искренне повествует о мире
тонкой реальности личности, что образно может
быть названо невербальной исповедью автора.
ПРОЕКЦИЯ ВНУТРЕННЕГО МИРА
Арт-терапия нередко рассматривается как
технология или как система психологической
работы, основанная на феномене «исцеляющих
возможностей искусства».
В процессе терапевтического рисования
наиболее ярко выявляются неосознанные реакции
личности, что подтверждает проективный
потенциал продукта арт-терапевтической работы.
 |
Арт-терапия — дело увлекательное
|
Психологический принцип проекции
обнаруживается в основе всех видов
художественного творчества: субъект отражает,
проецирует на изобразительный продукт свои
неосознаваемые или скрываемые потребности,
комплексы, вытеснения, переживания, мотивы.
Причем люди, имеющие более низкие показатели
базового доверия, склонны к проекции прежде
всего депрессивных переживаний.
В целом, в любом человеке — как подготовленном,
так и неподготовленном, заложена способность к
проецированию своих внутренних состояний в
визуальной форме. Считается даже, что основной
механизм изобразительной деятельности —
проекция.
По сути, изобразительный продукт — отражение
индивидуально-психологических свойств автора,
его мироощущения, характера, самооценки. По
словам К. Маховер, любой детский рисунок является
проективным по отношению к внутреннему
психическому состоянию личности.
Особенности социальных обстоятельств
развития, семейной ситуации, эмоциональное и
физическое самочувствие, а также другие подобные
факторы влияют на построение художественного
образа, композицию, использование пространства
цвета, символики, характер движений.
Графические методы дают человеку возможность
самому не только проецировать реальность, но и
по-своему интерпретировать ее. Естественно,
полученный результат в значительной мере
отражает настроение, состояние, особенности
внутреннего мира «художника».
С позиций феноменологии изобразительный
продукт рассматривается как выражение
внутреннего переживания, часть личности автора.
Взаимодействуя с художественными материалами,
люди открывают индивидуальность и уникальность
собственного внутреннего мира.
Диагностика, основанная на анализе
изобразительной деятельности, применима при
обследовании различных возрастных групп.
Большинство психологов и терапевтов склоняются
к мнению о ее незаменимости в работе с детьми
начиная со старшего дошкольного возраста. Этот
вид диагностики оправдан в работе с различными
эмоциональными проявлениями личности:
застенчивостью, молчаливостью, скромностью,
заторможенностью; агрессивностью, жестокостью,
чрезмерной подвижностью; упрямством,
своенравием и пр. По существу, в изобразительном
продукте отражается предыдущий эмоциональный
опыт субъекта.
Спонтанная изобразительная деятельность
сопровождается терапевтическими эффектами
(психологическим, эмоциональным, релаксационным,
психопрофилактическим,
социально-коммуникативным и др.). Возможно,
именно поэтому арт-терапию образно называют
«исцеляющим искусством».
При выполнении проективного рисунка основным
объектом исследования становится придуманный
испытуемым графический образ в соответствии с
собственной индивидуальностью. Научно доказано,
что определяющую роль в формировании данного
образа играют потребности, интересы и в целом
психическая организация человека.
Вследствие этого тематические тесты, рисунки
на свободную тему, спонтанные рисунки и другие
рисуночные техники выявляют личностные
особенности автора, «портретируют» его
индивидуальность, выявляют эмоциональные
состояния, невротические реакции.
Еще в числе достоинств проективной диагностики
специалисты отмечают и то, что рисуночные тесты
облегчают демонстрацию таких сторон внутреннего
мира субъекта, которые он сознательно скрывает,
вытесняет или не в состоянии выразить прямо
(словами). Поэтому проективные методы, методики и
тесты нередко называют косвенными,
неформализованными. Полученные результаты (даже
специалисту с основательной теоретической
подготовкой и богатым практическим опытом)
позволяют только сориентироваться в
особенностях индивидуальных проявлений
испытуемого, в связи с чем считаются неточными, с
высокой степенью субъективности интерпретаций и
низкой надежностью в сравнении со
стандартизованными методами психологического
исследования личности.
И хотя проективные рисуночные методы лишены
научной строгости и однозначности, не позволяют
количественно измерить оцениваемые психические
свойства, они информативны, высоко гуманны и
корректны. Особенно если предметом научного
исследования становится духовное «Я» человека,
«привычная для психолога и педагога
исследовательская и формирующая установка
недопустима и бессмысленна: тайна останется за
семью печатями, а настойчивый исследователь
уйдет с пустыми руками… Можно только
приблизиться, прикоснуться, диалогически
приобщиться к духовному «Я» в себе самом и другом
человеке» (Т.А. Флоренская).
Такие удивительные возможности открывает
изобразительная деятельность как проективная.
ИНДИКАТОР САМОПОЗНАНИЯ
Рисунки (картины, композиции и пр.) обычно
разделяют на две группы: спонтанные рисунки и
рисунки-экспромты.
Очевидно, что «спонтанный» означает «не
имеющий внешних причин или влияния». Спонтанные
рисунки выполняются по собственной инициативе
автора, а не в соответствии с инструкцией или
просьбой. К числу таких рисунков логично отнести
и так называемые «почеркушки», когда человек,
занятый каким-либо делом или мыслями, машинально
выполняет на листе бумаги те или иные
изображения, иногда даже не замечая, что рисует.
В названном контексте в литературе встречаются
также термины «непроизвольный рисунок» и «кинестетический
рисунок».
Рисунки-экспромты выполняются по просьбе, но
без подготовки, в ситуации «здесь и теперь», на
свободную или заданную тему. Соответственно,
такие работы нередко называют «свободными»
или «тематическими» рисунками. Известно,
что свободный рисунок особенно проявляет
фоновое эмоциональное состояние.
Применение термина «рисунки-экспромты»
допускает влияние на рисунок также и внешнего
мира, пишет Г. Ферс. По его мнению, высока
диагностическая ценность всех рисунков, в том
числе и выполненных под руководством. В
последних также может проявиться
бессознательное, видимое в свете
работы-экспромта.
Таким образом, картины и рисунки, выполненные
«на заказ», являются «ценным орудием для
прояснения разных аспектов бессознательного...
Как великие художники, так и любители, которым
предлагают определенную тему, в той или иной
степени обязательно вкладывают в произведение
содержание своего бессознательного» (Г. Ферс).
Итак, способ создания рисунка в
психодиагностическом контексте не имеет особого
значения, поскольку все рисунки, образно говоря,
открывают дорогу к психике, перекидывают мостик
от сознательного к бессознательному конкретного
человека.
 |
В ход идут
не только краски
|
Даже каракули обладают высоким
диагностическим потенциалом и расцениваются как
индикатор самопознания и социальной зрелости
личности, которая передается структурой
непроизвольных линий (Э. Ульман, Ф. Кейн, М.
Бетенски). По сути, каракули — это
кинестетический рисунок, графический
«отпечаток» движения руки, вид экспрессивного
двигательного поведения.
Рисуя линии, люди не задумываются об их
свойствах или содержании, создавая не образ или
картинку, а выражая свои эмоции и чувства. Вместе
с тем линия может символизировать жизненный путь
или его определенный этап. Можно заключить,
подчеркивает М. Бетенски, что каракули
представляют новую информацию для диагностики и
новые ресурсы для арт-терапии.
Таким образом, каракули логично рассматривать
в группе спонтанных рисунков, если они выполнены
машинально, и в группе рисунков-экспромтов, если
человека побуждают к такому способу рисования,
например, с целью установления коммуникативного
контакта или в процессе арт-терапевтической
работы. В последнем случае каракули выполняют не
только диагностическую, но и терапевтическую
функцию. Отсюда еще один термин — «терапевтический
рисунок».
Непроизвольные рисунки, как правило, отражают
сиюминутные переживания. А для личности
характерна склонность к непрерывным изменениям
ее составляющих. Следовательно, невозможно
сделать какое-либо объективное заключение
только на основании одного или двух-трех
изобразительных продуктов. Необходимо изучить
серию работ, выявить некоторые закономерности,
особенности изображения, характерные для работ
этого человека: повторяющиеся детали, характер
линий, размеры изображения, расположение фигур в
пространстве листа и многое другое. Большую роль
играет целостное восприятие работы.
В любом случае основным принципом работы
психолога в парадигме арт-терапии является
создание психологически безопасной среды и
отношений. Ведь, как метко заметил А.
Вознесенский, «все прогрессы реакционны, если
рушится человек».
1 Буквально: свободное
погружение.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бетенски М. Что ты видишь? Новые методы
арт-терапии. — М.: ЭКСМО-Пресс, 2002.
2. Лебедева Л.Д., Никонорова Ю.В., Тараканова Н.А.
Энциклопедия признаков и интерпретаций в
проективном рисовании и арт-терапии. — СПб.: Речь,
2006.
3. Роджерс Н. Путь к целостности:
человеко-центрированная терапия на основе
экспрессивных искусств. — Alien Art Studio, 1997. –
http://www.ipk.alien.ru/copyright.html
4. Ферс Г.М. Тайный мир рисунка: Исцеление
через искусство. — СПб.: Европейский дом, 2000.
Людмила ЛЕБЕДЕВА,
доктор педагогических наук,
декан педагогического факультета
Ульяновского государственного
педагогического университета им. И.Н. Ульянова
|